Святитель Иоанн Златоуст

Радость Златоуста при наступлении поста, представляющего самое лучшее время для церковных поучений из божественного Писания. Начальные слова первой книги Моисея нужно принимать, как слова самого Господа, не испытуя того, что выше нас, а смиренно веруя. Моисей не говорит о создании сил невидимых и причина этого. Великая сила слов: В начале сотвори Бог небо и землю против лжеучителей и решение недоумения о сотворении вселенной из несуществующего. Почему первозданная земля названа невидимой и неустроенною? Христианин должен не только знать и сохранять истинное учение веры, но и устроять согласно с ними свою жизнь.

1. Великой радости исполняюсь сегодня, видя ваши любезныя лица. И подлинно, не столько радуются и веселятся чадолюбивые родители, когда окружают их дети со всех сторон и доставляют им великое удовольствие своим благообразием и своею услужливостию, сколько я ныне веселюсь и радуюсь, когда вижу, как ваш этот духовный собор стекся сюда с таким благочинием и с живым желанием слушать слово Божие, и как вы, презрев плотскую пищу, спешите к духовному пиршеству и самым делом оправдываете слова Господни: не о хлебе едином жив будет человек, но и о всяком глаголе, исходящем изо уст Божиих (Матф. IV, 4). Поступим же и мы подобно земледельцам: как они, когда видят, что земля уже очищена и освобождена от вредных растений, бросают семена в великом изобилии, так и мы, когда у нас, до благодати Божией, эта духовная нива очистилась от тягостных страстей, когда прекратились увеселения и ни у кого нет смятения и бури в помыслах, но настала великая тишина и спокойствие в умах, возлетающих и воспаряющих к самому, так сказать, небу, и созерцающих предметы духовные вместо плотских, побеседуем несколько с вашею любовию и отважимся сегодня на более тонкия размышления, предложив вам учение из божественнаго Писания. Если мы не сделаем этого теперь, когда пост, презрение (удовольствий) чрева и такое надлежащее настроение помыслов, то когда будем в состоянии предложить это любви вашей? Тогда ли, когда бывают увеселения, неумеренность в пище и великая безпечность? Но тогда и мы не можем сделать это надлежащим образом, и вы, затопляемые волнами помыслов, как бы какою тучею, не будете в состоянии принять что-либо из предлагаемаго поучения.

Но если когда время для таких поучений, так это теперь, когда раба уже не возстает против госпожи, но, сделавшись тихою, оказывает великое повиновение и послушание, укрощая порывы плоти и оставаясь в своих пределах. А пост есть успокоение наших душ, украшение старцев, наставник юношей, учитель целомудренных; он всякий возраст и пол украшает как бы какою диадемою. Нигде нет сегодня ни шума, ни крика, ни разрезыванья мяс, ни беганья поваров; все это прекратилось, и наш город походить теперь на честную, скромную и целомудренную жену. Когда подумаю о внезапной перемене, происшедшей сегодня, и вспомню о безпорядках вчерашняго дня, то изумляюсь и удивляюсь силе поста, как он, вошедши в совесть каждаго, изменил мысли, очистил ум не только у начальствующих, но и у простых людей, не только у свободных, но и у рабов, не только у мужчин, но и у женщин, не только у богатых, но и у бедных, не только у знающих греческий язык, но и у варваров. Да что говорить о начальствующих и простых людях? Пост склонил даже совесть того, кто облечен диадемою, к одинаковому с прочими послушанию. Сегодня не увидишь различия между трапезою богатого и беднаго, но везде пища простая, чуждая изысканности и причуд; и к простой трапезе приступают с большим удовольствием, нежели как когда предлагалось множество изысканных яств и вина.

2. Видите ли, возлюбленные, из сказаннаго силу поста? Поэтому и я сегодня с большим усердием, чем прежде, решаюсь говорить с вами, зная, что бросаю семена в тучную и глубокую почву, которая может скоро принести нам обильные плоды от посева. Разсмотрим же, если угодно, смысл слов, прочитанных нам сегодня из блаженнаго Моисея. Но слушайте, прошу вас, со вниманием слова наши, потому что мы будем говорить не от себя, но что благодать Божия внушить нам к вашей пользе. Что же это? В начале сотвори Бог небо и землю. Здесь (прежде всего) уместен вопрос о том, для чего излагает нам это блаженный пророк, живший спустя много поколений после (события)? Не без причины и не без цели. В начале Бог, создавший человека, сам беседовал с людьми, сколько люди могли слышать его. Так Он при ходил к Адаму; так обличал Каина; так беседовал с Ноем; так посещал Авраама. Когда же весь род человеческий впал в великое нечестие, и тогда совершенно не отвратился Создатель от всего рода человеческаго; но так как люди сделались недостойными беседы с Ним, то желая возобновить общение с ними, посылает к людям, как будто к находящимся вдали, писание, чтобы привлечь к себе весь род человеческий. Это писание послал Бог, а принес Моисей. О чем же говорит писание? В начале сотвори Бог небо и землю. Усматривай, возлюбленный, и в этом особенное превосходство этого чуднаго пророка. Все другие пророки говорили или о том, что имело быть спустя долгое время, или о том, чему надлежало случиться тогда же, а он, блаженный, живший спустя уже много поколений (после сотворения мира), удостоился, водительством вышней Десницы, изречь то, что сотворено Господом всего еще до его рождения. Поэтому-то он и начал говорить так: в начале сотвори Бог небо и землю, как бы взывая ко всем нам громким голосом: не по научению людей говорю это; Кто призвал эти (небо и землю) из небытия в бытие, Тот подвиг и мой язык к повествованию об них. Итак, прошу вас, будем внимать этим словам так, как будто бы мы слушали не Моисея, но самого Господа вселенной, говорящаго устами Моисея, и распростимся надолго с собственными разсуждениями: помышления бо человеческая боязлива и погрешительна умышления их (Прем. IX, 14). С великою благодарностию будем принимать сказанное (Моисеем), не выступая из своих границ, и не испытуя того, что выше нас, как поступили враги истины, которые захотели все постигнуть своим умом, не подумав, что природа человеческая не может постигнуть творения Божия. И что говорю - творения Божия? Мы не можем даже постигнуть искусство и подобнаго нам человека. В самом деле, скажи мне, как плавильным искусством составляется естество золота или как из песка добывается чистота стекла? Ты не можешь этого сказать. А если невозможно постигнуть того, что лежит пред глазами и что, по человеколюбию Божию, производит мудрость человеческая, то как ты, человек, постигнешь созданное Богом?

И какое ты можешь иметь оправдание, какое извинение, когда так безумствуешь и мечтаешь о том, что выше твоей природы? Говорить, что все произошло из готоваго уже вещества, и не признавать, что Творец вселенной произвел все из ничего, было бы знаком крайняго безумия. Итак, заграждая уста безумных, блаженный пророк в самом начале книги сказал так: в начале сотвори Бог небо и землю. Когда же слышишь: сотвори, то не выдумывай ничего другого, но смиренно веруй сказанному. Это Бог - все творит и преобразует, и все устрояет по Своей воле. Заметь здесь и крайнее снисхождение: (Моисей) не говорит о силах невидимых, не говорит: в начале сотворил Бог ангелов или архангелов; не напрасно и не без цели избрал он нам такой путь учения. Так как он говорит иудеям, которые были привязаны к настоящему и не могли созерцать ничего постигаемаго умом, то возводить их прежде от предметов чувственных к Создателю вселенной, дабы они, познав Художника из дел, воздали поклонение Творцу, и не остановились на тварях. Если и после этого они не переставали обоготворять твари и воздавать почтение самым низким животным, то до какого не дошли бы безумия, если бы Он не оказал такого снисхождения?

3. Не удивляйся же, возлюбленный, что Моисей идет этим путем, прежде всего обращая свою речь к грубым иудеям, когда и Павел во времена благодати, после такого уже распространения проповеди, начав беседовать с афинянами, преподает им наставление от предметов видимых, говоря так: Бог, сотворивый мир и вся, яже в нем, Сей небесе и земли Господь сый, не в рукотворенных храмах живет, ни от рук человеческих угождения приемлет (Деян. XVII, 24, 25). Поелику он знал, что такое наставление соответствует им, то и избрал этот путь. Соображаясь с тем, кто были приемлющие от него наставление, он, руководимый Духом Святым, и преподал учение. И дабы увериться тебе, что причиною этого разность лиц и грубость слушателей, послушай, как он, в послании к Колоссянам, идет уже не этим путем, но беседует с ними иначе и говорит: яко Тем создана быша всяческая, яже на небеси, и яже на земли, видимая и невидимая, аще престоли, аще господствия, аще начала, аще власти: всяческая Тем и о Нем создашася (Колос. I, 16). И Иоанн, сын громов, возглашал так: вся Тем быша, и без Него ничтоже бысть (Иоан. I, 3). Но Моисей (учил) не так, и - справедливо, потому что не благоразумно было бы давать твердую пищу тем, которых нужно еще питать молоком. Как учители, принимающие детей от родителей, преподают им первые начатки учения, а принимающие детей от этих учителей, сообщают им более уже совершенныя познания, так поступили и блаженный Моисей, и учитель языков, и сын громов. Тот, приняв род человеческий в самом начале, научил слушателей первым начаткам; а эти, приняв его от Моисея, передали уже совершеннейшее учение. Теперь мы узнали причину снисхождения (Моисеева) и то, что он, по внушению Духа, излагал все, приспособляясь к слушателям. Но вместе с тем он и все ереси, появляющиеся в Церкви подобно плевелам, исторгает этими же словами: в начале, сотвори Бог небо и землю. Подойдет ли к тебе Манихей, утверждающий, что прежде существовала материя, или Маркион, или Валентин, или кто из язычников, говори им: в начале, сотвори Бог небо и землю - Но он не верит Писанию? Так отвратись от него, как от неистоваго и безумнаго. Кто не верит Создателю вселенной и как бы обвиняет истину во лжи, тот какое может заслужить когда-либо прощение? Эти люди имеют притворный вид, и, надевая личину кротости, под овчею кожею скрывают волка. Но ты не обольщайся, а еще более возненавиди такого потому самому, что он пред тобою, таким же, как и он, рабом, притворяется кротким, а против Владыки всего - Бога воздвиг брань, и не чувствует, что идет против собственнаго своего спасения. Мы же будем держаться несокрушимаго основания, и обратимся опять к началу: в начале сотвори Бог небо и землю. Смотри, как и в самом образе творения открывается божественная природа: как она творит вопреки человеческому обычаю, - сперва распростирает небо, а потом уже подстилает землю, прежде (делает) кровлю, а потом основание. Кто видел, кто слышал (подобное)? В созданиях человеческих никогда не бывает этого, во когда повелевает Бог, тогда все уступает и повинуется воле Его. Не станем же своим человеческим умом испытывать дела Божия, но, смотря на сотворенное, будем удивляться Художнику. Невидимая бо Его, говорит Писание, от создания мира творенми помышляема видима суть (Римл. I, 10).

4. Если же враги истины будут настаивать на том, что невозможно произвести что-нибудь из несуществующаго, то мы спросим их: первый человек создан из земли, или из чего- либо другого? Без сомнения, они согласятся с нами и скажут, что из земли. Так пусть же они скажут нам как из земли образовалась плоть? Из земли может быть грязь, кирпич, глина, черепица: но как произошла плоть? Как кости, нервы, жилы, жир, кожа, ногти, волосы? Как из одного наличнаго вещества столько разнокачественных вещей? На это они и уст открыть не могут. Да что говорить о нашем теле? Пусть они скажут нам о хлебе, которым мы ежедневно питаемся, как он, будучи однообразен, превращается в кровь, мокроту, желчь, и в различные соки? Хлеб по большой части имеет цвета пшеницы, а кровь бывает, красная или черная. Таким образом. если не могут сказать нам о том. что у нас ежедневно пред глазами, тем менее могут сказать о прочих созданиях Божиих. Но если они, и после такого множества доказательств, станут упорно поддерживать свое совопросничество, мы, и не смотря на это, не перестанем говорить им одно и тоже: в начале сотвори Бог небо и землю. Это одно изречение может ниспровергнуть все опоры противников, и разрушить до самых оснований все человеческия умствования, и их самих привести на путь истины, если только они захотят когда отстать от споров. Земля все, говорит, бе невидима и неустроена. Почему, скажи мне, (Бог) небо произвел светлым и совершенным, а землю - безобразною? И это сделал Он не напрасно, но для того, чтобы ты, познав Его творчество в лучшей части творения, оставил прочия недоумения и не думал, будто это произошло от недостатка могущества. Кроме того, Он создал землю безообразною и по другой причине. Так как она есть наша и кормилица, и мать, от нея мы и произошли, и питаемся, она для нас и отчизна, и общий гроб, в нее мы опять возвращаемся, и чрез нее получаем безчисленныя блага, - то, чтобы люди за полезное и необходимое не стали почитать ее сверх надлежащаго, показывает тебе ее наперед безобразною и неустроенною, так чтобы получаемыя от земли благодеяния ты приписывал не природе земли, но Тому, Кто привел ее из небытия в бытие. Поэтому и говорит: земля же бе невидима и неустроена. Может быть, мы слишком скоро и рано привели ваш ум в напряженное состояние отвлеченными разсуждениями; поэтому считаем нужным остановить на этом слово, прося вашу любовь запомнить сказанное, да и всегда иметь это в свежей памяти, а как выйдете отсюда, то, вместе с чувственною трапезою, предлагайте и духовную трапезу: муж пусть передает нечто из сказанного здесь, а жена пусть слушает, дети пусть поучаются, да и слуги пусть получают урок, и таким образом дом пусть будет церковию, чтобы убежал оттуда диавол и скрылся этот лукавый демон и враг нашего спасения, почивала же бы там благодать Святого Духа, совершенный мир и единодушие ограждали живущих. Помня сказанное прежде, вы с большею готовностию станете принимать и то, что будет после предлагаемо; и мы также с большим усердием и обилием будем излагать то, что подаст божественная благодать, когда увидим, что посеянное произрастает. Так и земледелец, когда увидит, что семена произрастают, тогда с великим усердием смотрит за нивами и с охотою принимается засевать и другия места.

5. Итак, чтобы возбудить в нас больше усердия, покажите точное сохранение уже сказаннаго, и с истинными догматами соедините великое попечение о жизни. Да просветится, говорит (Господь), свет ваш пред человеки; яко да видят ваша добрая дела и приславят Отца вашего, иже на небесех (Матф. V, 16). Пусть жизнь соответствует догматам, и догматы будут глашатаями жизни. Вера без дел мертва есть (Иак. II, 26), и дела без веры мертвы. Если мы содержим здравые догматы, но нерадим о жизни, нам не будет никакой пользы от догматов; и опять, если мы заботимся о жизни, но хромаем в догматах, и в этом случае также не будет, пользы. Поэтому необходимо, чтобы наш духовный дом был прочен с обеих оторопь. Всяк, говорит Господь, иже слышит словеса Моя сия, и творит я, уподобится мужу мудру (Матф. VII, 24). Видишь, как Он желает, чтобы мы не только слушали, но и исполняли и показывали делами то, что слушаем, называя мудрым того, кто поступает сообразно с словами, а глупым того, кто не за идет далее слов. И это справедливо, потому что последний, говорит Господь, созда храмину свою на песце от чего она не могла вынести напора ветров, но тотчас упала (- VII, 26, 27). Таковы души безпечныя, не утвердившияся на духовном камне. (В словах Господа) речь не о постройке и доме, но о душах, которыя приходят в колебание и от малаго искушения. Под именем ветра, дождя и рек Господь показал действие на нас искушений. Человек твердый, бодрый и трезвенный от этого еще более укрепляется, и, чем более умножаются скорби, тем более возрастает его мужество; а нерадивый и безпечный, лишь подует на него легкий ветерок искушения, тотчас колеблется и падает, не от свойства искушений, но от слабости своей воли. Поэтому нужно трезвиться, бодрствовать и быть готовым ко всему, чтобы и в счастии быть нам сдержанными, и в скорбях не унывать, а сохранять великое благоразумие, непрестанно возсылая благодарность человеколюбивому Богу. Если мы так будем устроять нашу жизнь, то получим великую благодать свыше, и будем в состоянии и настоящую жизнь проводить в безопасности, и в будущей жизни приготовить себе великое дерзновение, коего да достигнем все мы, по благодати и человеколюбию Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу, со Святым Духом, слава, держава, честь, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.